Зачем грустить о блеске эполет?
Не лучше ли задуматься о главном?
У Петербурга будущего нет –
а у России нету и подавно.

Империя почти что умерла.
Империя ползёт к средневековью.
Не новый Пётр, а новый Тамерлан
умоется остывшей русской кровью.

Чего уж тут оружьем грохотать?!
История развеет наважденья.
Потомки будут долго хохотать,
исследуя эпоху Вырожденья…

* * *

Каменный сон на болоте. Пальмира.
Невская рябь золотой красноты.
Вся ирреальность реального мира.
Сверхутончённость больной красоты.

Бред наяву. Ассамблея гниенья.
Яростный гений и злой демиург.
Призраки, мифы, кошмары, виденья…
Прага. Венеция. Санкт-Петербург.

* * *

Всё правильно. Лишения. Нужда.
Скитанья. Грозы.
Рентабельность поэзии чужда.
Она для прозы.

А здесь – гроши, здесь быт невыносим,
дым коромыслом…
Но – только так! И Боже упаси
жить здравым смыслом…

* * *

Живём, дружище…Крутимся. Скрипим.
Стареем. Балансируем на грани.
Реальность как феллиниевский фильм
мелькает перед нами на экране.

А мы зеваем, чёрт бы нас побрал.
Следим вполглаза, слушаем вполуха.
Переключил бы кто-нибудь канал!
Чтоб вместо этой плесени – порнуха,

чтоб свежий ветер, чтобы счастье в дом,
чтобы мурашки бегали по коже!
Да видно, брат, изюминка в другом…
Обнимемся! Мы так с тобой похожи –

и мыслями, и сердцем, и судьбой,
и всем, что есть у русского Емели…
И даже тем, что в жизни мы с тобой
ну ни черта, братишка, не сумели.

* * *

Какая разница: Гайдар ли, Греф ль,
нас не спасут и боги Илиады –
с тех самых пор как стал московский Кремль
столицей мировой дьяволиады.

Рыдай, страна поэтов и ворюг!
Ты шла к Исусу, а придёшь – к Иуде.
Я не боюсь того, что говорю.
Я просто знаю: так оно и будет

в конечном счёте – кто б нас ни таскал
по всяческим развязкам и завязкам…
Умри, моя славянская тоска,
в прозрачном сумасшествии славянском…

День угасал. Прозрачной чернью
Господь фиксировал сие.
Печальным светом Невечерним
переполнялось бытие.

Природа грезила о Боге,
и мелкий дождик лил рысцой –
и атеист, зверёк двуногий,
бежал по гравию трусцой…