Вот такая я, милый… Женщина.
Это счастье и наказание.
Я такая – как мне завещано,
Как придумало Мироздание.

Надо жить, а порой – не хочется.
Но судьбу на кого же брошу я?
И гадает мне ночь-пророчица,
Что однажды отпустит прошлое.

В это свято зачем-то верую,
Хоть умею грешить намерено,
Но любовью своею первою
Я безумия эти меряю.

Ты прости мне улыбку осени,
Эти слёзы, что все исплаканы,
На бесстыдстве измятой простыни
Проступая к утру стигматами.

Не казни меня, милый, грешную,
(Я уже навсегда наказана.)
Отыщи мне фиалку вешнюю
И скажи, что ещё не сказано…

*  *  *

Поверь, надежда – такая роскошь…
Поманит, стерва, издалека.
А жизнь-подруга все бьет наотмашь,
И не подняться нельзя никак,

Чтобы по звездам идти до сути
(Пускай не близко, но есть она!),
Сбивая ноги, врастая в судьбы,
Творя безумства и времена.

Давай, хороший, давай – за встречу
На перепутье крутых дорог.
(Не все, конечно, ведут на Млечный,
И не на каждой услышит Бог.)

Побудь немного со мною рядом
И слов изысканных не ищи,
Довольно стона, довольно взгляда
Из самой сини твоей души.

А я бы белой, а я – пушистой
Сегодня даже, могла бы стать,
И очень верной, и очень чистой.
Ну что мне надо еще сказать?..

А за разлуку – до края, милый,
За то – чтоб все же пережила…
Хватило б водки, хватило б силы
И на тебя чтоб хватило зла.

Прости, любимый. Пора, мой грешный,
Я на прощанье шепну: «Пока…»
И стану доброй твоей надеждой,
Что вечно манит издалека.

*  *  *

Душа моя – подстреленная птица,
О прошлом не жалей и не печалься,
Ведь, может быть, однажды повторится
Гармония забывшегося вальса,

И, может быть, в объятьях камертона,
Познаешь струн погибельную силу,
А в чистом «ля» украденного стона
Услышишь голос, тот, что ты любила.

И, поспешив на тонику надежды
По мостику божественного грифа,
Взлетишь в бессмертье солнечным арпеджио,
Поверив снова консонансу мифа.