Нет, Лиля, это было другое чувство. Ну, да ладно, проехали. Это привычные мелочи.

Сергей, извините, ради Бога, но я не имею представления, что такое Гымза. Что это?

Миша, может, это у него такое чувство юмора?
Сергей, у Вас приятные воспоминания,значит, не всё потеряно. Я вспоминаю, что ходила однажды на пасху в церковь в Сан-Франциско. Там несколько православных церквей. Да, было действительно очень красиво и торжественно. А там, у вас, ну когда же ещё пускать Белое солнце пустыни? В лучших традициях Макаренко и иже. Потом мы с приятельницей и дочками набрели на крошечную русскую православную церквушку в Калистоге, это такой городок с целебными источниками, очень красивый. У приятельницы дочь китаянка, сама же ленинградка, даже грассирует очень интеллигентно. Вот проходим мы мимо церкви, стоит русская женщина, сошедшая с лубочной картинки, видит, две девочки говорят по-английски, и вдруг одна из них, китаянка, кричит по-русски: "Мама, посмотри, как много здесь охехов!" Бедняга стала креститься. И однажды я попала-таки в дом батюшки той церквушки. Русью пахло, начиная с огромных портретов Николая и Александры.
Михаил, просто вспомнила старый анекдот на тему гениев и светлых мыслей.

"Светлая мысль,
ну, пожалуйста,
вдруг появись,
чтоб у компа сидеть было мне
не грустя, не впустую..."

Темень вокруг,
где взять светлую, друг?
Все не мило вокруг,
как и Вы, я тоскую...

Нет, Лиля, это был не аноним, а человек с адресом и подписью. Просто, необходимо хранить врачебную тайну, поэтому я и не разглашаю его имени. Впрочем, всему оргкомитету "Кактуса" оно известно.

Лиля, то, что имел в виду этот человек, больной или ортодоксальный или просто шутник, - пасхальные концерты в СССР шли имено во время крестного хода, начинаясь в 10 вечера. И кино в это время по телеку шло особо любимое народом - Белое СолнцеПустни и т.д.

Я же с одной Наташей. Такая была традиция. Пойти на Мозайку в ДК, посидеть на рок-концерте. Потот девушка надевает платок и мы идем вокруг собора в Новодевечьем, со свечами в руках. Потом возвращаемся к концу концерта. Там друзья уже бухают. Музыканты ансабля были мои друзья. Сладко бухали, собирая большую компанию после концерта. Пили, как правило, Гымзу.......

Миша, наконец, я сообразила, что случилось. Считается, что анонимные письма пишут больные люди. Так что, может, этому человеку и не помешало бы провериться у психиатров. А, может, он уже на учёте?
Да, сижу у компьютера, хоть бы одна светлая мысль, а минуты тикают.

Да, славные времена! В ночь на Пасху были самые интересные концерты и прочее. Я всегда ходил на рок группу Мозайку, которая выступала неподалеку от Новодевтчьего монастыря. Успевал как на концерт, та ки на крестный ход.

Опечтки править - не то,чтобы нет времени: тут дело в другом. Это минута. Но,когда при занятости романами и проч., начинаешь делать любое минутное дело, расшатываются эмоции, а это и есть инструмент письменника. Моешь, например, посуду идумаешь: вот посуду мою. А надо роман писать. И с этого минтуного дела потом кости собираешь полчаса. Это и значит - нет времени. Так что, пишу теперь, включая письма, как Эвелина, и прекрасно ее понимаю.

Лиля, попробую рассказать ещё раз.

Итак, сан-диежский клуб "Кактус", который организует бардовские концерты, разослал объявление, что 26 апреля состоится концерт Игоря Рабина. И вот, один из адресатов рассылки, некий Б., видимо, православный христианин, ответил. Теперь цитирую его ответ: "Ну вы даёте! Концерт в суботу перед Православной Пасхой. Этакие "Мелодии и ритмы зарубежной эстрады" как в Совке во времена Брежнева. Чтобы народ в Церковь не ходил?"

Вот, мы удивились и хотели позвонить в психбольницу, но потом передумали: вдруг у автора нет медицинской страховки!

Миша, клянусь тебе, я перечитаю твою запись: ровно ничего не поняла. Кроме того, что на концерте Игоря не было публики. Что меня опечалило: юмор и творчество Игоря я очень люблю. У нас вот что с ним случилось. Я дала маме послушать диск Игоря, он у неё крутился в машине. Так машину взломали и вытащили одну-единственную вещь: тот самый диск. Я потом Игоря порадовала, он мне другой подарил. Точно такая же история случилась с Сашкиным диском, вытащенным из машины его Анечки. О чем-то говорит ведь. Во!!! Кто не пришел на Рабина, пусть пожалеет.

Лиля, привет в ответ. Очень рад. Про бездарей, дерьмо и глотки я соображаю слабо, но вот весёлая история. У нас в субботу выступал ваш Игорь Рабин. Людей было человек 10, так что всё прошло без происшествий. Однако выступлению гостя из Селиконовой долины предшествовало странное письмо в ответ на рекламное объявление. Письмо такое... Что же вы, клуб «Кактус», делаете?! Специально, что ли, организовали концерт Рабина в канун православной пасхи? По-совковски работаете, господа! Такое вот письмо от местного жителя Б. Мы хотели позвонить в психбольницу, но подумали: а вдруг у адресата нет медицинской страховки, тогда он потом за медицину по гроб жизни не расплатится - и передумали, не стали врачей вызывать.

Миша,привет! Хрюшково - это хюрюсё. Ой, кажется, я скатываюсь на японский, которого и не знаю.
Поразмышляв ещё по поводу связи таланта с дерьмом, получается, что спорю сама с собой, но не могу промолчать на любимую тему: с другой стороны, ведь ещё часто бывает, что дерьма невпроворот и уже не лезет в глотку, а бездарь бездарью.

Хрюшково - подошло бы как название спального микрорайона в большом городе. Где все по ночам хрюпят.

А вот, пяточки присущи не столько парасенкам, сколько прямахадящим.

Да, вот же ещё о чём хотела. Безысходность, безнадёжность, крах мечты, лень править опечатки, - интересно бы бросить Фемиде на весы вместе с политикой или, наоборот, аполитичностью: чья возьмёт. И всякие измы туда же, взвесить - и ужаснуться.

Ничего, Сергей. За такими хрюнделями не грех и постоять в очереди, хотя, видит Бог, очереди для меня не самые приятные издержки большевизма (едва вспомнила нужное слово, а когда-то такой штамп был!). Нет, книга Хрю очень в моём духе, хотя жалко человеков. Автору тоже сочувствую: видно, от щедрот и ему досталось. Да как же иначе, талант всегда замешан на дерьме. По себе сужу.

В трудах и заботах
и ночью и днем
проводит с охотой
все время свое
над новым романом
где жизни все краски
наш друг неустанный
Сережа Саканский.

Ох, Лиля, там еще кучя хрюнделей из книги в очереди стоят. Да и до Вашей замечательной повести с картинками - тоже руки не доходят в трудах и заботах.

Большевики тем нехорошие люди, что лишили человечество мечты. До 17-го года еще еще была надежда, что можно как-то вырваться из этой тоски и скуки капитализма. Теперь - нет. Безыскходность.

Нет времени править опевчатки.

Прочитала последнюю публикацию Юрия Тубольцева с большим интересом. Смех сквозь слёзы.

ПОСВЯЩЕНИЕ
«ЖОПА - слово не менее красивое,чем ГЕНЕРАЛ, все зависит лишьот применения.»Бодуэн де Куртенэ
Хочу пропеть я славу жопе!В какой бы ни был ты среде -Сидишь в квартире ли, в окопе,В степи, в телеге, в МВД,На верхней полке, там, где волки,И на трубе, где А и Б,Будь ты в чалме или в ермолке -Она - опорою тебе.Я скромность ложную отрину,Недаром жопа так нужна -Она венчает нашу спинуИ начинает ноги нам.Кто в лес по ягоды с лукошкомИ кто по ягодицы влез,Француз, татарин иль япошка -У всех есть к жопе интерес.Сам Пушкин не чурался слова,За то ему хвала и честь,И прочитать мы рады снова,Что жопа есть и слово есть.Она - от предков нам наследство,Что в ней - не тонет и в воде,Мы знаем, где играет детство,И шило тоже знаем где.Поверь, она - всему начало,Ее судьба порой сложна.Через нее все совершалаОдна великая страна.Уже умны, хотя и юны,Едва почуяв хлад зимы,Язык в родимую засунув,Со страха замолкали мы.Я очень жопу уважаю,Я по натуре сам таков,Ее размеры умножаюИ берегу от чужаков.И, чтоб меня не сцапал опер,Я ночью бы на Кремль влезИ написал бы: «Слава жопе!»,А вовсе не КПСС.

Катынь не осознана.

Катынь уникальна не масштабом зверства, а засекреченностью. Эта засекреченность парадоксальна. С одной стороны, Лубянка убивала всех свидетелей преступления, до которых могла дотянуться. В 1947 году в Лондоне был убит главный свидетель, Иван Кривозерцев, ушедший во время войны на Запад. С другой стороны, главные документы о преступлении не были уничтожены, а хранились у советских генсеков в пакете с номером "один". Польский историк Ежи Помяновский предположил, что пакет не был уничтожен ради возможности шантажировать тех, кто подписывал приказ о массовом убийстве. Среди них были Микоян, умерший в 1978 году, и Молотов, умерший в 1986-м.
Правдоподобно и предположение Помяновского о том, что первоначально Сталин не собирался скрывать этого преступления, наоборот – был готов афишировать его. В ситуации союза с Гитлером это было бы вполне естественно и укладывалось бы в большевистскую традицию демонстрировать зверство в подтверждение воли пролетариата. Однако союз с Западом вынудил быть осторожнее. Хотя из сегодняшнего дня понятно: Запад как политическое целое простил бы, как простил и голодомор, и Чечню, и все-все-все.

Психологически обладание такой тайной становилось символом величия генсека. В нормальном обществе власть приобретает законную силу через демонстрацию себя, через явление народу. В деспотическом обществе власть демонстрирует себя, скрываясь от демонстрации. Таинственность становится символом величия, когда жизнь основана на вере в ничто, на использования убийства, небытия и смерти в качестве главного орудия выживания.

Таинственность объясняет еще одну существенную черту большевизма, включая его современную постмодернистскую ипостась - путинизм: лицемерие. Помяновский верно отмечает, что сталинизм был во много раз лицемернее гитлеризма (который вообще не слишком лицемерил, разве что скрытничал), но не дает этому объяснения. Лицемерие в обычной жизни ассоциируется со слабостью, с необходимостью подделываться под настроение другого человека. Лицемерие же деспотизма, подобного большевистскому, есть проявление силы, которая скручивает весь мир в тряпку, которая все деформирует (ибо формировать, творить она не в силах). Это лицемерие людей, потерявших лицо, не имеющих лица. Кремлевские лидеры лицемерят и бесконечно примеривают разные одежды, стили, фразы, как человек-невидимка у Уэллса вынужден был одеваться и белить лицо, чтобы стать видимым.
Любопытно предположение Помяновского о том, что Сталин хотел уничтожить не вообще поляков (в Катыни погибла пятая часть захваченных польских пленных), а польскую интеллигенцию – как была уничтожена интеллигенция чувашей, украинцев и т.п. Проблема в том, что вряд ли офицеры и духовенство, если бы они выжили, оказались бы очень опасны для сталинизма. Интеллигенция – не те, у кого есть образование и моральные идеалы. Интеллигенция скорее негативное понятие – люди, не принимающие насилия в качестве нормы. В этом смысле польское католическое духовенство (не говоря уже об офицерах) не интеллигенция, потому что их представление о жизни основано на допустимости и даже обязательности насилия (под именем "послушания», "дисциплины", "воспитания") как средства жизнеустроения.

По этой же причине нашумевший фильм Анджея Вайды о Катыни изначально относится не к культуре интеллигенции, не к традиции гуманизма, а к традиции государственнической, национальной, патриотической. Этим Катынь отличается от Холокоста. Она не ставит вопроса о Боге и человеке, о допустимости зла и насилия. Катынь в традиции польской мысли осталась вопросом вторичным.

Возмущение этим преступлением осталось внешним, направленным против преступника, но не против сути преступности. Возмущение Катынью не помешало стеснительно скрывать трагедию в Едвабне, где поляки громили евреев безо всякой помощи гитлеровцев. Возмущение Катынью не помешало польским властям (и польским интеллектуалам) видеть в Путине деспота, но деспота, который необходим для России, видеть в деспотизме Кремля средство обуздать русский бунт. Возмущение Катынью не мешает полякам посылать своих солдат и офицеров в Афганистан и Ирак. Значит, они так ничего и не поняли о человеке, о свободе, о государстве, и у себя в стране, у себя в семье, у себя в религии они не преодолели заразы, которая породила нацизм и большевизм, – заразы насилия. Сталинская вертикаль ничем не отличается от нынешней.

Насилие есть насилие есть насилие. Мечты о том, что насилие можно как-то позитивно использовать – в церкви пусть насилие дисциплинирует, в России пусть насилие обуздывает хаос, в армии насилие пусть служит отечеству, – это все пустые фантазии. Одно и то же насилие "дисциплинировало" Россию и убивало поляков, увечило души (а иногда и тела) в реакционных католических семинариях и убивало патеров в концлагерях. В конце концов, Освенцим стал Освенцимом только потому, что это был (и есть) крупнейший железнодорожный узел для переброски не цыплят и каруселей, а военных, солдат.

Ничего удивительного, что в России многие люди проявляют радикализм и непослушание власти, признавая факт преступления в Катыни. Это не мешает им оставаться лояльными к власти в главном – взгляде на человека как на средство жизни, а на безопасность – как на цель жизни. Это объясняет феномен Александра Яковлева, одного из лидеров советского режима, боровшегося за предание катынского преступления гласности, рассекретившего множество документов о преступлениях большевизма, но до конца жизни остававшегося вполне лояльным ко Кремлю и к новому воплощению старого российского духа несвободы, коллективизма, империализма.

Многие, а пожалуй, и большинство из тех, кто в сегодняшней России гордится тем, что посмотрел фильм Вайды и одобрил его, остается сторонником и насилия, и государственничества, и секретности. Легко скорбеть над гибелью "цивилизованных" польских офицеров и патеров. Трудно выйти на площадь ради таджиков, узбеков, чеченцев, да и ради тех соотечественников, у которых квартплата уже больше пенсии. Легко скорбеть над Катынью и радеть о безопасности России. Трудно понять, что безопасность сегодня – то же, что нации и классы сто лет назад: фундамент, на котором строится очередной этаж бесчеловечности.
Священник Яков Кротов

На всё подобное у нас на ГБуке говорят примерно следующее. Источник непроверенный. Оно, мобыть, и клевета. Америка - это хорошо.

Я бы предложил Гиви написать роман о Косово. Не единственное наше оружие, конечно, но самое, так сказать, по специальности. В этом посте есть сюжет: судьба русской девушки, которая претерпела много разных приключений, а в итоге ее "под шумок, так сказать, натовских авиабомбежек Белграда и Косова, переправили в «большую» Албанию в район городов Тропоя и Кукес" и попластали на органы. Да на английский перевести, да в США издать. Уверен, что найдутся в мире силы, которые такой роман раскрутят до уровня мирового бестселлера (Тогда хэппи-енд: девушка спаслась, ей помог друг, мальчик-голливуд).

Я же с трудом нахожу время на сайт. И как только нахожу? "Умрем, но прочтем!" (Из разговора читателей 104-й рассказки.) Сегодня в ПУБЛИКАЦИЯХ новый автор.

Юрий Тубольцев
Из Книги Хрю
Поэтика развернутого абсурда

Тем временем, белградская «Политика» почти ежедневно печатает свидетельства десятков местных организаций, которые еще в те годы передали в Гаагский трибунал килограммы документов и свидетельств, чтобы добиться расследования преступлений сепаратистов в Косово. Среди них – подробные карты захоронений и тогдашних концентрационных лагерей на территории Края и на севере Албании, а также страшные свидетельства жестоких пыток, уничтожения сербов, в том числе детей и беременных женщин.
В одном из интервью национальному телевидению глава сербского «Общества пропавших без вести» Симо Спасич заявил, что в их списках с 1999 года таких значится более 2000 человек. Его показания нельзя слушать без ужаса: «Эти монстры из Освободительной армии Косово штыком вспороли живот беременной женщине и вытащили оттуда плод. Вот это зародыш младенца. Тогда было много таких случаев. Я держал это в руках, чтобы показать, что эти выродки наделали». Симо Спасич несколько раз встречался с самим прокурором, передавал ей документы и свидетельские показания, но все они оседали в кабинетах Трибунала — хода им не давали.
Как сообщают подробности белградские «Вечерне новости», летом 1999 года косовские албанцы, под шумок, так сказать, натовских авиабомбежек Белграда и Косова, переправили в «большую» Албанию в район городов Тропоя и Кукес около 300 похищенных сербов. Органы у них «отбирали» в районе городка Бурел, а переправляли через аэродром вблизи Тираны. Газета утверждает, что «тела жертв захоронены в общей могиле на местном кладбище городка Бурел».
Но даже после того, как в 2003 году Карла дель Понте лично осмотрела место и дом на севере Албании в местечке Бурел, где изымали органы у несчастных, и где, по ее признанию в книге, были обнаружены следы крови и медицинское оборудование, — это не стало поводом для возбуждения уголовного дела. Среди обреченных, говорят в газетах свидетели, были молодые женщины из России, Румынии и Молдавии. Извлеченные из тел в «полевых условиях» нанятыми хирургами органы переправлялись из Албании в Италию, а оттуда – клиентам различных европейских клиник.
Как свидетельствует в белградской прессе бывшая судья окружного суда в Приштине Даница Маринкович, она тоже много раз обращалась в Международный суд в Гааге во время процесса против бывшего главы Югославии Слободана Милошевича, чтобы дать показания о том, что контролировал этот кровавый бизнес – торговлю человеческими органами – лично Хашим Тачи, нынешний триумфатор и «герой» Запада, заработавший на этом, по ее мнению, миллионы долларов. Но слушать ее тогда никто не хотел.

(Взято мной из сайта "Поэзия Ру".
стихотворение
Юрия Арустамова

О литаврах и лаврах не грезя, различая и лепет и рык, я приписан к российской поэзии. Моя родина – русский язык.

В этом царстве, куда ты ни сунешься, синь певучая без рубежей. Эта прелесть приставок и суффиксов, эта мудрая власть падежей!

И вздымается дым над треножником, отгоняет бездарностей прочь, и апухтинским страстным трехсложником знойно дышит цыганская ночь.

Прозвенят бубенцы с колокольцами – птица-тройка! И вновь тишина. Полукровками да инородцами обустроена эта страна.

Это осень с нежданною просинью, это вёсен шальной карнавал. Это в душу и песню всё просится, а язык нам Господь даровал.

Но надвинулось время погромное, и с поклажею легкой в руке я покинул пространство огромное, где поют на моем языке.

Будем считать это подготовкой к началу мая.

Спасибо, Михаил, за стихи. Я их нашёл на стихи.ру.

Я полюбил лавно Варшаву -
мне в сердце к ней любовь принес
дружок по фронту с чёлкой ржавой,
влюбленный сам в нее до слёз...

Теснили мы фашистов к югу
от речки энской, шла пальба,
когда случайно с этим другом
столкнула вдруг меня судьба.

Был диск расстрелян, я гранатой
хотел добить врага расчёт...

(Это фрагмент из моего
фронтового стихотворения "Ржавая чёлка").

Да, в Польше были и такие люди.
Честь им и слава!
Я знал - и знаю таких.

Спасибо, Миша, за эту ссылку.